Сергей, сколько себя помнит, всегда считал себя верующим. С детства ходил в греко-католическую церковь. Ходил часто и регулярно. Был уверен, что знает о Боге много. Но Самого Бога не знал. Не знал Того, Кто исцеляет, реально и действенно помогает в разных ситуациях, дарит истинную радость, прочный мир, неподдельную любовь к людям, настоящее счастье и никогда не подводит. то время – лучшее в его жизни, когда он познал больше радости и счастья, чем за всю свою предыдущую жизнь. Бог живой и реальный.

Он рос на улице... Зона — Женя видел свое будущее именно там. Призыв в армию и служба в Афганистане могли изменить его судьбу, но его образ жизни, пьяные драки, поножовщина неумолимо вели к "решетке"...

Для Жени авторитетом всегда был его старший брат, который в 14 лет уже сделал первую "ходку" на зону. Свое будущее он видел таким же. И к моменту призыва в армию, что называется, одной ногой был уже в тюрьме. Курить начал с первого класса, выпивать — с третьего.

Размышляя о жизни, Людмила часто спрашивала себя: "Зачем я живу? Для чего?". Ранняя смерть родителей, цепочка безвременно ушедших из этого мира родственников, неудачный скоропалительный брак, болезни – все это угнетало еще молодую женщину.

"Мне постоянно хотелось спать, спать и не просыпаться, – вспоминает тот период жизни Людмила. – Хотелось укрыться, убежать от страшной действительности. Я чувствовала себя одинокой и отверженной, не получая любви со стороны многочисленной родни, хотя сама всем сердцем тянулась к ним. Внешне успешный человек, я чувствовала себя слепым котенком, не знающим куда идти. Кроме того, многочисленные болезни изматывали мое тело.

10 лет у нас с мужем не было детей. Врачи диагностировали "бесплодие". Отношения разрушались, муж стремился к разводу. Казалось, что все кончено. Были мысли о суициде. Моя жизнь потеряла свою значимость для всех, кроме Иисуса. И помощь пришла вместе с верующими, которые посещали меня и молились. Я начала ходить в церковь.

Ничего другого в жизни Марии не было. Семейная жизнь не складывалась. Заболевания изматывали тело: "Раньше я считала, что человек растет, развивается до определенного возраста (в моем сознании пик прогресса - тридцать лет), а затем начинается изнашивание, как у любых механизмов. С таким мышлением единственным стимулом подольше не пойти в "утиль" была маленькая дочь, у которой было слабое здоровье

После услышанного диагноза  я не обращалась за помощью к врачам, втайне надеясь, что перед страхом смерти  перестану колоться. Но никакой страх не мог остановить жгучее желание внутри  меня. Я снова брала шприц и вводила в вену "вожделенный"  яд,  меня тянуло к наркотикам, мне  нравилась такая жизнь.

Эта  жизнь длилась  около 8 лет. Я потеряла отношение с родными, ребёнка, работу и осталась одна со своими неразрешимыми проблемами и, как говорили врачи, неизлечимыми  болезнями.